«LOVE JOURNAL» Нелли Уваровой

- В небольшом интервью по ТВ ты рассказала о двух «Я» героини. Какой характер интересней было играть: основной или отражение?
- Самое интересное, что можно было играть и то, и другое. Полярное. К кому из героинь я больше тяготею сама? На кого похожа? В общем – ни на кого. Я не такая ханжа как моя героиня в реальности, и не такая нимфоманка как моя героиня в отражении. Наверно сама я где-то посередине. Поэтому интересней всего было играть полярность.

- Твоя героиня как бы конфликтует сама с собой, и ее внутренний голос смелее и самостоятельнее.
- Нет. Смелее, но не самостоятельнее. Потому что внутренний голос он на то и внутренний. Он нас только подталкивает на какие-то поступки, которые мы не всегда совершаем. Он внутри нас существует, он честнее и смелее. Каждый стремится к гармонии, но без барьера внутри себя люди, наверно, перестали бы быть людьми, потому что наши внутренние желания не всегда человеческие. И, слава богу, что существует внутренний барьер. Не важно, с чем он связан, с воспитанием или с моральными принципами.
- Ну а если этого барьера нет?
- Тогда есть риск перестать быть людьми.

- Каких сцен в фильме все же больше: мелодраматических или комедийных?
- Не существует четкого разделения. Если жанр лирическая комедия, то способ существования комедийный, а сцены внутри ситуации лирические, мелодраматические. Это такое смешение жанров и, надеюсь, что это органично будет существовать в картине.
- А не хотела ли ты сняться в комедии?
- Да! Очень! Причем, чем дальше, тем больше. Пусть даже это будет фарс.

- Чтобы сыграть роль, тебе важнее - полюбить свою героиню или понять?
- Бывает так, что я сразу влюбляюсь в персонаж, а уже потом стараюсь для себя его открыть, понять и подобраться к нему. А бывает наоборот, персонаж понятен, а полюбить его не просто. Поэтому путь всегда начинается с одного или другого, но в идеале его надо, безусловно, и полюбить, и понять.

- Вероника - новый для тебя образ, или ты уже этот характер играла?
- С какими-то отдельными ее характеристиками я уже сталкивалась в других ролях. Во всех ролях есть черное и белое. Важно, какая из этих двух комбинаций выходит на передний план. Так что по отдельности сталкиваться приходилось, а в таком сочетании, конечно, нет. В этой роли акценты расставлены по-другому.

- В нескольких последних интервью ты упомянула, что переживаешь сейчас переходный период, испытываешь потребность в покое, тишине, созерцании… Повлияла ли на это в какой-то степени работа над образом Вероники? И вообще, способна ли работа над ролью изменить что-то в личности самого творца?
- Мне кажется, что работа над каждой ролью меняет актера. Если рассмотреть на примере театральных постановок, то, репетируя, я проживаю огромный кусок жизни, это может быть полгода-год. За это время и в моей жизни происходят разные события. Задумываясь о роли, я пытаюсь понять, какая она - моя героиня. Те вопросы, что стоят перед ней, я задаю и себе, пропускаю через себя. Я, конечно, сочиняю, придумываю ее образ, но вопросы-то я все равно задаю именно себе. Идет работа, познавательный процесс, поэтому работа над каждой ролью обогащает меня как человека. Но изменить во мне какие-то принципиальные вещи она вряд ли может. С одними ролями я взрослею, а с другими, наоборот, вспоминаю детство.
- Но это все в театре. В кино же по-другому…
- Да, по-другому. Там другая скорость работы. А обогащает именно процесс, поэтому то, что я сказала, в большей степени применительно к театру.

- Чем стал для тебя проект «Love Journal»?
- Я надеюсь, что он для меня еще чем-то станет. Сейчас я просто вспоминаю о нем с душевной теплотой, поскольку мне было интересно на площадке, любопытно.

- Скажи, а прислушивался режиссер к твоему мнению во время съемок? Позволял ли вносить что-то свое?
- В большинстве случаев, он четко знал, что он хочет видеть на экране, однако, нас с Гришей иногда заносило и мы начинали выдвигать какие-то свои версии развития событий. Поначалу это воспринималось болезненно, но потом ему стало ясно, что мы все «льем воду на одну мельницу» и была найдена гармония.

- Большое количество дублей для тебя это каждый раз какое-то изменение в рисунке роли или нет?
- Да, конечно! Почти всегда. Даже микроакценты имеют значение. Поэтому режиссеру бывает сложно выбрать дубли. Вроде все то же самое, но что-то неуловимо другое. Есть два разных понятия – актерский дубль и дубль. Но для меня любой дубль, даже если он технический, это возможность что-то изменить.

- Расскажи смешной случай на площадке.
- Их полно. У меня ощущение, что мы на площадке постоянно хохотали. Расскажу один из последних, на вокзале. Сцена важная, смена длинная, намного длиннее, чем планировалось. С вокзалом была договоренность. Поезд уезжал и приезжал обратно, и никто на это уже не обращал внимания. Делали перестановку кадра. В этот период можно было погреться и отдохнуть в вагоне поезда. Мы все время на перроне, а ночь холодная. И вот под утро нам дали-таки возможность погреться: выдали нам по одеялу и мы с Гришей, предупредив второго режиссера, что мы во втором вагоне, укутались в одеяла и сильно уставшие заснули. Разумеется, когда поезд тронулся, мы не среагировали. Оказалось, что все договоренности с вокзалом просрочены и поезд покидает перрон окончательно. И мы с Гришей, в гордом одиночестве, спящие в пустом поезде, отправились в ночь в неизвестном направлении. Единственный человек, это гример, хрупкая девушка, вспомнила, что мы там. Ей надо памятник за это поставить, потому что она на лету вскочила в уходящий поезд и побежала по вагону в поисках нас. Она вбежала в купе, растолкала нас, и мы выпрыгивали из уходящего поезда. Я в этот момент даже не понимала что происходит. Понимала только, что надо прыгать, и прыгнула, хотя была спросонья.

28 октября 2008 года